Жизнь. Первые экземпляры монографии.

Не могу сказать чтобы во время моего отсутствия работа по печатанию монографии сдвинулась особо существенно. Изданием ведал начальник отдела цветной металлургии М.В.Руменцев — грузный мужчина с огромными холеными усами. Поступив, мальчишкой в типографию и пройдя все стадии служебной лест­ницы он в совершенстве изучил издательское дело. К тому же Максим Васильевич получил высшее металлургическое образо­вание и это, в сочетании с высокой интуицией, позволяло ему достаточно компетентно оценивать многообразные, проходив­шие через его руки, труды. Словом человек был на своем  месте.

На учете у Румянцева были все действующие и потенциаль­ные авторы, все возможные рецензенты, научные редакторы и другие полезные люди. Внешне мягкий, обходительный, любез­но улыбающийся – он одновременно твердо вел. свою линию, хо­тя распознать ее было порою не так уж легко. В данной случае оказывалось опасение, что выпуск книги лишит издательство предоставленных под нее пайков; Но пайки были выделены только до конца года, а издание книги шло под эгидой отдела издательства ЦК партии. И, когда я попытался поднять  легкий шум, то секретарь Румянцева – милая, умная, хорошо ко мне относившаяся дама – конфиденциально шепнула  “Не тратьте, Наум Соломонович, нервы. Раньше января ни за что не издадут, а выпуск в этот срок им нужнее, чем вам. Сами , понимаете – план!” Я, разумеется не успокоился, во благожелательница ноя была совершенно права.

Четвертого января 1944 года книга была готова. Уникаль­ная вещь: в книге не оказалось опечаток. Первый десяток экземпляров тотчас же разослали по начальству. Одну книжи­цу отправили в Черемхово. И еще одну я вручил председателю комитета по делам высшей школы С.В.Кафтанову – хотелось по­казать ему, что ЛГИ не прозябает, а активно работает даже в своем изгнаньи.

Цель оказалась достигнутой. Сергей Васильевич был явно удовлетворен: в то время выходило ничтожно малое количе­ство технических книг, а оригинальных изданий вообще почти не было. К тому же металлургия для химика – родственная дисциплина.

Кафтанов подробно интересовался делами и днями институ­та, его сохранившимися кадрами, готовностью к резкому рас­ширению объема научно-педагогической деятельности и так да­лее. Внезапно он озадачил меня совершенно неожиданным вопро­сом: “А как вы думаете – не стоит ли вообще оставить ваш: институт в Черемхово?” Кабы я мог предвидеть заранее, то, конечно, подготовил бы умный ответ. Но думать было некогда и я, вероятно не очень остроумно, но безусловно весомо, отозвался: “Это было бы равносильно переведению Оксфорд­ского университета в гоголевский Миргород. К тому же в трех часах езды, в Иркутске уже существует аналог ЛГИ и не пло­хой. Старейший же втуз страны должен быть водворен на его историческое место – и в этом нет никаких сомнений. “Сергей Васильевич улыбнулся и сказал: “Не примите всерьез; я толь­ко хотел выслушать ваше мнение”…

Тремя днями позднее Народный комиссар цветной металлур­гии СССР П.Ф.Ломако издал  приказ, посвященный нашей монографии. Отмечая большое значение монографии для цветной металлургии Нарком приказал наградить значками “отличник социалистического соревнования цветной металлур­гии” и “похвальным листом Наркомцветмета” пятнадцать чело­век, в том числе тринадцать из ЛГИ. Помимо этого была объяв­лена благодарность “Грейверу Науму Соломоновичу – доктору технических наук, начальнику группы никеля ЛГИ, осуществив­шей основную часть работу, изложенных в монографии”…